Примечание: Заметки Флакка Теренция выделены курсивом в квадратных скобках. Вставки отображаются в отдельных полях.
[Дреуг-воин появляется из тумана. Я чуть не обмочился]
Я мало что помню о путешествии из Имперского города в Вэйрест, так как впервые узнал, что путешествие через океан вызывает у меня ужасную морскую болезнь. Было облегчением, когда корабль наконец вошёл в воды Илиакского залива, и мы оставили позади огромный океан. Капитан отправил меня на берег на баркасе. Высадившись, я бросил свои вещи на пристань и подозвал беспризорного ребёнка. С блестящей монетой в качестве поощрения мальчишка охотно сообщил мне, как добраться до Вэйреста. Я направился по его «кратчайшему пути». Дорога скоро превратилась из булыжника в грязь, а постройки стали более ненадёжными и ветхими. Из тенистых трущоб глядели измождённые лица.
Я устремился на запад, проклиная лживого юношу. Когда городские стены растворились в морском тумане, я наткнулся на нерестилища дреугов. «Прочь от Билли!» — завопил мужчина из ближайшей лачуги, он с ног до головы был измазан грязью. Я пробирался обратно в безопасное место. «Не так близко! Избегай выводка, и ты будешь в безопасности!»
Я сдержал свой гнев и зарисовал этих крабоподобных существ. Возвращаясь назад по собственным следам, я нашёл лживого негодяя и преподал ему доходчивый урок о том, что нельзя вводить путников в заблуждение.
Дреуги мигрируют из Абесинского моря в озёра и бухты, впадающие в залив Илиак, что идёт вразрез с местными легендами о происхождении дреугов как вида. Внешний вид их впечатляет: конечности, увенчанные когтями, клешни, быстрые ноги, вырастающие из костяного панциря размером с торс взрослого человека. В дополнение следует отметить, что дреуги выделяют ценимый в определённых кругах воск. Большую часть времени они проводят в океанских глубинах и относятся к водным детритофагам. Рыбаки рассказывают о неприятностях, которые приносит этот вид (например, когда дреуг разрезает сети и крадёт из них рыбу), но по большей части встречи с дреугами не приносят проблем, за исключением периода карвиназима — времени их трансформации.
В период карвиназима дреуг выбирается на поверхность и, предпочитая не отдаляться от воды, устраивается на берегу реки или болота. Детёныши дреугов растут под чутким присмотром, а матки молниеносно и крайне враждебно реагируют на каждого, кто посмеет вторгнуться на их территорию. Такое поведение подтверждает теорию, что карвиназим провоцирует воинственные настроения у дреугов. После того как мы стали свидетелями жестокой расправы над главным географом нашей группы Пульчерием Помптином, мы задумались, стоит ли рисковать, пытаясь захватить дополнительные образцы особей.
Через год жизни на суше дреуг возвращается в воду. После погружения в родную среду его тело проходит через финальную стадию трансформации — так называемый «мефф», — во время которой они пожирают свою наземную кожу и органы дыхания (потому как более не нужны), а затем извергают их обратно в виде маленьких нитчатых сфер диаметром приблизительно в один фут. Эти отвратительные зловонные шарики называются «гром», их скопления можно обнаружить неподалёку от населённых дреугами озёр. По словам наших аптекарей, у громов нет никаких полезных свойств — всё, на что они годны, это вызывать тошноту у слабых желудком членов нашей группы.
[Вид на Стормхейвен из ворот Вэйреста]
В состав региона Стормхейвен входят Алькаир, Меневия и Гаводон. Алькаир располагается на западе. Здесь находятся фермы и рыбацкие деревни, которые зависят от благоприятной погоды и обилия урожая. Именно они обеспечивают региону существование. Некоторые местные жители благодарят за процветание Зенитара, но наши географы отдают должное мягким условиям залива Илиак. Все западные деревни верны легендарному ордену рыцарей Пламенизамка Алькаира. Легенды гласят, что под защитой этого замка родится будущий великий правитель.
Меневия — центральный регион Стормхейвена, над которым возвышается внушительный торговый порт Вэйрест. Он является резиденцией купеческого клана Камберленд, чьи успехи в добыче орихалка в последнее время привели к обогащению рода Камберлендов и зависти всего региона. После того, как в рудниках недалеко от Вэйреста было обнаружено крупнейшее в истории месторождение орихалка, его добыча увеличилась вдвое. Эмерик Камберленд сразу получил известность и влияние. В 2Э 563 он занял трон Вэйреста, основав вторую династию правителей Вэйреста!
На востоке находится вотчина Гаводон, которая богата наносными почвами, изобилующими в поймах вокруг устья реки Бьюлси. Это привлекает выносливый класс приграничных фермеров, способных выносить суровый климат. Нападения невоздержанных орковРотгарианских гор в последнее время стали происходить значительно реже, как исчезновение домашнего скота и крестьян (в основном в этом обвиняли вампиров). Эти изменения связывают с подписанием Даггерфолльского Ковенанта.
[Никаких упоминаний о войне Рансера против Эмерика или разграблении им Шорнхельма.]
Я провёл некоторое время, изучая и зарисовывая сельскую местность Стормхейвена — чарующие земли, изобилующие холмами, обширными поймами, выступающими скалами и древними перелесками. Это место можно было бы назвать идиллическим, если бы не вечные сумерки, периодические раскаты грома и яростные вспышки Кинарет, разрезающие небосвод.
После незапланированной прогулки по трущобам я собрался с силами для встречи с верховным королём Эмериком. Собрав различные документы, я пробрался сквозь городские толпы и давку ко дворцу Вэйреста.
Аудиенция у короля, по исходу которой мне было бы дозволено исследовать всю провинцию, должна вот-вот начаться.
— Эмерик первый, граф Камберленд, король Вэйреста и, милостью богов, верховный король Даггерфолльского Ковенанта, — объявил глашатай.
— Пожалуйста, шагните вперёд и встаньте на колени, — здоровенного вида знаменосец поманил меня вперёд.
Эмерик взглянул на мои верительные грамоты и приказ о содействии в путешествиях. Окинул взглядом мою широкую фигуру, вокруг глаз короля собрались морщины. Он был ещё молод, но войны, бушующие на его земле, оставили свой след.
[Эмерик Камберленд верховный король Даггерфолльского Ковенанта]
— Итак… Флакк Теренций, верно? Вы один из посланников канцлера Тарна? Хотя я нахожу этого человека… неприятным, он представляет собой могущественную силу в Сиродиле. По крайней мере, на данный момент. Он дал указание редгарду в снаряжении Львиной гвардии:
— Позаботьтесь, чтобы этому гостю не причинили вреда. Теренций, вы можете потребовать свою стипендию от Вэйрестского банка. Теперь поговорим о других вещах…
Меня вывели наружу, словно какого-нибудь конюха. Ох уж эти короли!
Короля Камберленда Эмерика можно по праву назвать квинтэссенцией успешного бретонца. Его юность не была растрачена на безделье во дворце и оскорбления слуг. Он изучил торговое дело своего отца, совершенствуя свои боевые таланты в дуэлях с тяжёлыми воинами Меневии. Летом Эмерик путешествовал с караваном Эвермора, проверяя свою храбрость в сражениях с гоблинами и ненавистными предельцами. Эмерику было двадцать, когда предельские захватчики Дуркораха вынудили его укрыться за крепкими стенами Вэйреста вместе с другими воинами-торговцами.
Когда язычники-предельцы осадили город, Эмерик показал чудеса хитрости и терпения. Убедив короля Гарднера использовать торговые корабли Вэйреста для перевозки элитных воинов вдоль побережья, он возглавил атаку на врагов, грабящих Даггерфолл. Бросившись на сбитых с толку предельцев, Эмерик разыскал Дуркораха и убил его, надломив знамя предельцев. Королю Бергамоту осталось только завершить разгром вражеских войск.
Две недели спустя был заключён первый Даггерфолльский Ковенант со столицей в Вэйресте (факт, который возмущает жителей Даггерфолла). Вэйрест сильно вырос со времён Первой эры, когда он был небольшой деревушкой рыбаков и купцов, предоставлявшей отдых для беженцев от северных орков и западных абесинских пиратов.
Вэйрест возвысился после того, как крепость орков Орсиниум была разрушена в 1Э 980. С образованием Масконского торгового пути и ужесточением законов против пиратов торговая семья Гарднер возвела защищённый стенами дворец, гарантируя безопасность финансовых операций и самих торговцев, находящихся в поселении. К 1Э 1100Фарангель Гарднер провозгласил себя правителем и заявил, что прилегающие земли принадлежат его королевству. При его правлении мелкие торговцы процветали. Их встречали с распростёртыми объятиями и предоставляя защиту. Это и обеспечило вечное богатство Вэйреста.
[Теперь, конечно, Вэйрест — столица нового, более широкого Даггерфолльского Ковенанта, в который входят орки и редгарды. Думаю, это делает Даггерфолл ещё менее счастливым.]
[Львиное знамя и печать Даггерфолльского Ковенанта]
Недавние торговые конфликты в заливе Илиак позволили создать мощный альянс, порождённый тяжёлой борьбой. В 2Э 541 могущественный пределец по имени Дуркорах Чёрный Змей, объединил племена Предела и возглавил вторжение, разграбившее большую часть Хай-Рока. На самом деле, только у стен Даггерфолла его вторжение было окончательно остановлено и поверженные предельцы отступили обратно к Скайриму. Понимая, насколько слабы их отдельные королевства, короли Даггерфолла, Вэйреста, Камлорна, Эвермора и Шорнхельма поклялись в верности Даггерфолльскому Ковенанту, пообещав реагировать резко и жестоко, если чужеземные грабители снова нападут на их плодородные земли.
Изначально Даггерфолл претендовал на доминирующее положение, но Вэйрест получил больше влияния, чем когда-либо, при мудром правлении молодого и харизматичного торгового принца по имени Эмерик Камберленд. В 561 году Второй эры, когда в шахтах Камберленда, недалеко от стен Вэйреста, были обнаружены крупнейшие запасы орихалка, Даггерфолл потерял ещё больше влияния. Дальновидный Эмерик мудро использовал новое богатство, и когда Кнахатенский грипп убил весь королевский род Гарднеров, Эмерик стал естественным разумным претендентом на трон Вэйреста. Родилась династия Камберлендов.
Опытным мастерам, уступающим только талантливым ремесленникам Сиродила, было поручено добавить украшения к лучшим зданиям Вэйреста. Непрекращающаяся борьба в Тамриэле обеспечила постоянный спрос на доспехи и клинки усиленные орихалком. Процветание Вэйреста обеспечило ему лидерство среди бретонских городов-государств.
[Раздражает, что авторы этого близорукого Императорского путеводителя практически не упоминают о морском торговом мастерстве Ковенанта, с помощью которого Эмерик использует своих собратьев-королей, связывая с собой торговлей. Даже сегодня из огромных портов Вэйреста, Даггерфолла, Эвермора и Сентинеля каждый час отправляются корабли. Этот торговый флот можно было бы превратить в военную силу за несколько часов. Во имя Аркея, что за идиоты это писали.]
Пока я в изумлении бродил по великому городу Вэйрест, стало очевидно как король Эмерик печётся о выдержке своих верноподданных. Мои сопровождающие из Львиной гвардии были достаточно вежливы, но смотрели на меня исподлобья. Я зарисовал их доспехи и оружие, подгоняемый кучей вопросов по типу:
— Вы действительно странствующий писатель, или просто самый неумелый шпион, которого мы когда-либо видели? — Я улыбался в ответ на их подколки, но под моим почтительным видом кипела ярость.
[Бретонский парусный купеческий корабль]
Бретонцы раздражительны, воинственны и сварливы, но эта многогранность и делает их потенциальной угрозой для Империи. Бретонцы имеют недийское происхождение с примесью крови высоких эльфов, и это дало многим из них склонность к магии. Гильдия магов — грозная сила в этих краях. Бретонцы, возможно, не так крепки, как норды или редгарды, но они выносливы и изворотливы. Они чтят религию Восьми богов и почти так же набожны, как коловианские имперцы.
Каждого бретонца коснулись войны и насилие. Это выгравировано на их зданиях и лицах их стариков. Функциональность ценится выше утончённости, и это можно наблюдать в их приземлённых и причудливых постройках, созданных вручную. А также в их безвкусной утилитарной одежде. Бретонское феодальное правительство, разделяющее Хай-Рок на города-государства, поощряет местечковый национализм и приграничные склоки, что сказывается на процветании региона. Местные делятся на несколько социальных слоёв: бедное крестьянство, средний класс купцов и ремесленников и спутанная верхушка дворянства с правящими семьями. Если добавить к этому независимые рыцарские ордена и небольшую элиту из колдунов, которые считают себя выше этого всеобщего убожества, то получите полное представление о бретонском обществе. Но обратите внимание, что все внутренние конфликты для населения Хай-Рока неожиданно исчезают, если вторжение извне начинает угрожать их привычному образу жизни.
[Стяг Львиной гвардии]
Ордена воинствующих рыцарей существовали в Хай-Роке с тех пор, как бретонцы сбросили ярмо Диренни. До основания Даггерфолльского Ковенанта Львиная гвардия была одним из независимых орденов, присягнувших на верность всем бретонцам, но ими никто не управлял. Принципы ордена просты и непоколебимы: сражаться на благо всего Хай-Рока и каждого бретонца. Хотя первоначально эти элитные охранники преследовали недостижимую цель — вершить правосудие и установить мир, сейчас они несколько скорректировали свои планы. Теперь к ордену обращаются по необходимости в случае появления чудовищ, а так же магической или иностранной угрозы. Любой из королей может призвать Львиную гвардию и пополнить свои ряды исключительными бойцами.
Львиная гвардия чрезвычайно популярна во всей провинции, и хотя некоторые лорды возмущаются отсутствием контроля над рыцарями и неполноценностью своих собственных войск, им хватает ума хранить молчание или проявлять интерес к организации, когда они сталкиваются с катастрофой или возникает потребность в помощи. Большая часть Львиной гвардии одобрила объединение регионов Хай-Рока под властью Ковенанта. Многие восприняли это, как шаг на пути к исполнению мечты рыцарей — объединению бретонского народа. Так что нет ничего удивительного в том, что лорд-генерал Львиной гвардии присягнул на верность новому альянсу. С тех пор Львиная гвардия служила личной элитной охраной правителя, их преданность королю не вызывает сомнений.
Первая империя заставила бретонцев принять религию Восьми богов. Но даже под гнётом имперского правления, меньшие божества по-прежнему имеют значительное влияние для наиболее суеверных бретонцев:
Магнус, «Маг». Бог волшебства, который отказался от идеи сотворения мира в последний момент. Он оставил после себя эфирные останки, которые смертные контролируют в форме магии. Говорят, что он наделяет магов своей силой.
И'ффре, «Бог леса». Он до сих пор почитается некоторыми бретонскими охотниками и фермерами. И'ффре стал первым из эльнофей, известных так же, как «Кости Земли». Благодаря ему бесконтрольные превращения смертных завершились, и они приняли человеческую форму, поняв свою роль в мире.
Шеор, «Плохой человек». Многие бретонцы боятся этого бога, считая его источником всех раздоров. Он демонизированная версия нордского Шора и альдмерскогоЛорхана. Его образ появился в тёмные годы после падения Саартала.
Финастер. Многие бретонские маги, подчёркивающие свою разбавленную эльфийскую кровь, гордятся тем, что поклоняются Финастеру. Больше всего он известен тем, что научил альтмеров секретам естественного увеличения продолжительности жизни за счёт сокращения пеших передвижений.
Почитание этих сущностей категорически запрещено имперцам. Хотя изучение этих еретических идолов поощряется, существует грань между изучением и поклонением — грань, которую нельзя пересекать.
После фамильярностей Львиной гвардии, было приятно войти в собор Вэйреста и на некоторое время обрести покой.
Жрица Гидрик сообщила мне, что городская элита ходит молиться именно сюда, под этими сводами проходила и коронация Эмерика. Я понимаю, почему. Каменная галерея не поражает воображение — ей не хватает ошеломляющего величия великого собора Имперского города, но тем не менее, это инженерное чудо достойно всяких похвал. Бретонцы действительно постарались на славу.
Когда свет Этериуса пробился через стекло святилища, я впервые с момента прибытия в Вэйрест почувствовал тепло Мары и расслабил свои усталые кости. Мой последний отдых в Вэйресте.
Пришло время оставить Вэйрест и отправиться на север, в глубины Хай-Рока. Львиная гвардия предложила мне коня, но большие животные заставляют меня нервничать, поэтому я отказался. Я собрал свою провизию и отправился пешком по дороге к Шорнхельму, который находится в регионе Ривенспайр.
Фермы постепенно сменились скалистыми ущельями и сопками. По пути я встретил всего несколько жилищ, пока не наткнулся на место, названное аббатством Отверженных. Здесь был храм, в котором открыто поклонялись Азуре! Сестра Жерик, одна из их так называемых духовных хранителей, пригласила меня к ритуалу «таинства Лунной Тени». Я вежливо отказался от её приглашения, хотя и отхлебнул предложенного сладкого напитка. Присутствие Азуры оказалось, как ни странно, приятным, хотя я понимаю, что мысли эти — еретические.
В поисках достойной пищи, я вышел к дороге и набрёл на придорожную гостиницу с горячим очагом и дружелюбным трактирщиком. После кубка ячменного вина я захмелел и отправился немного проветриться на вечернюю прогулку.
[Статуя противника Азуры — Вермины, даэдрической владычицы кошмаров. К счастью, я не встретил сектантов, которые зажгли все эти свечи]
На разбитых сельских дорогах отсутствовали указатели направлений и хоть какое-то освещение. Дорога вскоре пошла под откос и исчезла за кронами деревьев. Скрученная поросль цеплялась за мои штаны, когда я спускался в глубокую расщелину. На открывшейся взору поляне, окружённый корявыми кустами, находился каменный постамент, на котором возвышалась статуя Вермины. Её образ словно вышел из ночного кошмара.
Мой разум переполняли ужасающие мысли о жертвоприношениях и служителях местного культа. Но я всё равно осмотрел памятник Плетельщице Снов. Пламя зажжённых свечей вдруг перестало колыхаться, ветер стих. Не стоило сюда соваться. Вдруг я услышал голос:
«Осторожно, Флакк Теренций. Ты вторгся в Лунный Зев».
Я вскрикнул. Но голос оказался знакомым. Это была Жерик, которая рассказала о Небесных Сновидцах Вермины — опасных культистах, действующих в этих краях. Всё ещё нервничая, я попросил её помочь мне найти дорогу обратно в таверну.
Я проснулся на следующее утро от того, что трактирщик, принёсший завтрак, постучал ко мне в дверь. На столе рядом со мной лежала чёрная роза.
[Я развернул картину Ривенспайра, купленную в Вэйресте. Художника определённо следует изгнать, причём лучше всего сделать это с помощью катапульты. Сплошное необоснованное фантазёрство. Тот, кто нарисовал это, явно никогда не бывал к северу от Старых врат]
Отряд бретонских стражников присоединился ко мне по дороге в Шорнхельм и предложил мне свою защиту, когда мы двинулись (слишком быстро для моего телосложения) на север от Новых врат, оставив Стормхейвен позади. Предлагаю ознакомиться с кровавой историей Ривенспайра в который я направляюсь:
Ярость короля Рансера, Вафимелес Мастерет (хранитель знаний)
В 563 году, после начала правления второй династии в Вэйресте, юный король Эмерик задумался о женитьбе. Сперва его выбор пал на Райеллу, дочь короля Рансера из Шорнхельма. Однако прежде, чем были подписаны брачные контракты, Эмерик женился на Мерайе, редгардской принцессе из Сентинеля. Это событие потрясло жителей всего королевства. Барды, конечно, искали причины в чарующей прелести принцессы, но придворные посчитали эту женитьбу важным политическим шагом, который укрепил торговлю между Хай-Роком и Хаммерфеллом. Так что после свадьбы короля Эмерика в 566 году все они стали ждать расцвета торговли. Вместо этого три луны спустя разразилась кровопролитная гражданская война.
Ривенспайр считался провинциальной частью Хай-Рока. Король Рансер, будучи одним из суровых горцев севера, славился своим буйным нравом и жестоким правлением и не намеревался терпеть проявленное Эмериком неуважение. Он спустился со своих горных владений с армией самых жестоких наёмников из северного Тамриэля и отрядом своих людей, стремясь проложить себе путь к заливу Илиак и уничтожая всё на своём пути. Рансер застал короля Эмерика врасплох. Лишь ожесточённое сопротивление Львиной гвардии спасло Вэйрест от разорения. Вместо короткой победоносной схватки Рансеру пришлось готовиться к длительной осаде.
Эта осада затянулась до весны, когда Даггерфолльский Ковенант — договор о взаимной поддержке между бретонскими королевствами, заключённый после победы над предельцами, — наконец принёс свои плоды. К войне присоединились Камлорн, Эвермор и Даггерфолл. Некоторые предлагали сдать Вэйрест, но этот город был слишком важной торговой точкой. Армия Рансера стойко терпела атаки со стороны города и окружающих его деревень — наёмникам хорошо платили и они были готовы к кровопролитным сражениям. Однако ход борьбы переломили удары элитных редгардских войск, которые вынудили Рансера перейти к отступлению. А когда он вернулся к Шорнхельму, то обнаружил его уже в огне, о чём позаботились орки под командованием Курога гро-Баграка.
Рансер оказался между молотом бретонцев и оркской наковальней. В битве у Марквастена его армия потерпела сокрушительное поражение. Рансер не учёл дальновидности Эмерика: орки напали на Шорнхельм в обмен на обещание короля Вэйреста, что им вернут их королевство Орсиниум. Орки вспомнили, что 135 лет назад бретонцы Шорнхельма возглавили атаку, уничтожившую Орсиниум, и теперь жители Шорнхельма заплатили за это сполна. Без войны Рансера Даггерфолльский Ковенант не стал бы тем, что он представляет собой сейчас. Эти события наложили неизгладимый отпечаток на Стормхейвен, Ривенспайр и Ротгар.
Измученные земли Ривенспайра наводнены разновидностью диких вампиров, называемых кровавыми монстрами. К счастью, их болезнь не очень заразна, иначе местные земли были бы попросту захвачены ими.
[Отвратительный облик кровавого монстра]
Бесплодные сопки южного Ривенспайра, зубчатые и крутые возвышенности и обрывы, а также непроходимые горы вокруг скалы Рока (горного пика с дурной репутацией) были бы чрезвычайно сложным регионом для перемещения имперских войск и линий снабжения. На севере эти беспорядочные изломы несколько сглаживаются и достигают Топей. Здесь за множеством тёмных и заброшенных развалин скрываются дикие звери.
Хаотичный ландшафт, похоже, повлиял на настроение местных бретонцев. Мрачные и немногословные, они почти не общаются с незнакомцам, хотя и шепчутся о так называемых «кровавых монстрах» — местной разновидности вампиров. Этих неуловимых существ редко можно увидеть. Говорят, что они прячутся в тенях селений, выискивая живых существ. Они терзают плоть своих жертв до тех пор, пока рваные раны не станут достаточно серьёзными, чтобы добыча перестала сопротивляться, а затем выпивают всю кровь.
[Неуловимые? Судя по тому, что я слышал в Ривенспайре, появление этих кровавых монстров растёт]
Армия может обеспечить себя пропитанием в речной долине Разрушенных степей и Ручья Павшего, где земля более плодородна и благоприятна для земледелия. Странные скальные образования по-прежнему пронизывают местные земли, но озёра и реки в этом регионе уже не являются чем-то необычным. Порт Нортпойнта на северном побережье плохо защищён, а ужасающих вершин скалы Рока на западе вообще лучше избегать.
Хотя облик Ривенспайра меня очень впечатлил, город Шорнхельм мне показался мрачным и унылым. После первой же ночи в гостинице я решил отправиться на юг, в Даггерфолл, что находится в Гленумбре.
Для моей защиты был выделен Манник Ноэлл из Львиной гвардии. Я даже немного заинтересовался, когда он рассказал, что едет на большое кладбище собора Бидро. Манник шёл довольно быстро, вскоре мы пересекли перевал и вошли в Гленумбру. Неожиданно упав на корточки, он прошептал:
— Здесь рыскают волки Гленумбры, — он вынул меч и сбросил сумки. — Нас уже учуяли.
Один из волков со вздыбившейся шерстью в холке вышел на тропу. Он прыгнул на моего спутника словно молния. Манник развернулся, перенеся весь свой вес в удар двуручного меча и рассёк волка надвое. Ещё один волк выскочил из леса и получил мою стрелу в задние лапы, Манник закончил дело рубящим ударом.
— Ха! — воскликнул я. — На эту поляну уже претендуют два могучих воина!
— Ко мне! — ответил он.
Я в замешательстве обернулся, огромный коготь просвистел мимо моего уха. Он торчал из гигантской деревянной руки, которая была частью странного неуклюжего создания из коры, мха и злой магии. Я наскочил на Манника, который парировал ещё один удар этого деревянного голема, контрударом он врезался в предплечье чудища. На остальную схватку ушло несколько минут. Моя помощь заключалась в одобрительных возгласах.
— Это был шатун, — сообщил мне Манник, тяжело дыша, пока я зарисовывал облик странного деревянного создания. — Они недавно стали бродить в северных и центральных лесах. Никто не знает, почему.
Вергитал Волчонок
Поэма о мальчике-оборотне из Гленумбры, приписываемая Эдуарду Лонтемпсу
Кинарет наблюдала из дождя, облаков и небес
За бретонским ребёнком, что в мохнатую шкуру влез.
Он был вскормлен волками из гленумбрийских глубин.
Мальчик-волчонок носился среди лесов, холмов и низин.
Охотился он и впивался зубами в мясо сырое,
Он рос крепким и сильным, уже не дитя малое.
Он в свете полночной Секунды охотился ночью,
А стая хотела всё больше добычи сочной.
У фермеров местных бежали мурашки при виде теней
Мелькающих, что предвещали расправу зверей
Над скотом, исчезающим под злое рычание.
Хищник-ребенок добился волков послушания.
Послали охотников, чтобы позаботились о волках,
Но звери укрылись в пещерах и терновых кустах.
Волки смелели, подходили всё ближе к городу ночью,
И старейшины вознамерились со стаей покончить.
Козла привязали, кричащей приманкой он стал.
Волчонка-мальчишку кровавый конец ожидал.
Набросилась стая на мясо, предвидя лишь пир,
Но лучники в пирующих немало проделали дыр.
А стрелы летели, с мальчишки упал капюшон,
Пронзённый и раненый, он с воем из жизни ушёл.
Вергитал Волчонок сожжён был на болоте,
Вернись к Кинарет, пусть она тебя укроет заботой.
— Наши пути здесь расходятся. — Манник Ноэлл привёл меня к одному из самых почитаемых мест своего народа и попрощался со мной.
Я провёл вечер, делая зарисовки здешних мавзолеев углём на пергаменте. После этого я разбил лагерь у останков древних благородных жителей Хай-Рока.
Моя дальнейшая дорога (очень медленная и утомительная) пролегала через мрачную Ведьмину топь. К счастью, обошлось без происшествий. Отрывок из Путеводителя, в основном, довольно точно описывает место обитания ведьм, а также словесный портрет этих бородавочных отшельниц. Понятия не имею, как ведущие исследователи Империи не удосужились ни слова сказать про местный запах?
Древнее кладбище собора Бидро представляет собой серию концентрических кругов, расходящихся от центрального холма.
Выбор такого расположение мемориалов остаётся загадкой для имперских учёных. Многие из них были построены так, чтобы прямые солнечные лучи в определённые дни, священные для бретонского календаря, освещали могилы. Дворянство и королевские династии Хай-Рока хоронили своих умерших в богато украшенных мавзолеях с незапамятных времён. Самые древние и почитаемые захоронения расположены на возвышении в центре. Здесь захоронены члены семей Камберлендов и Гарднеров, а также многих приближённых ко двору короля Джойла. Остерегайтесь колючих лоз, которые заполонили кладбище. Члены ордена Аркея периодически обрезают их.
[Мрачное бретонское кладбище собора Бидро — Манник говорит, что колючие лозы выросли недавно]
В болотах центральной Гленумбры, известных как Ведьмина топь, произрастают уникальные виды мха и тростника. Помимо этого там произрастают корявые и низкорослые деревьями с густой листвой и прижатой почти к самой земле кроной. Негостеприимные болота сложно наносить на карту. Имперские картографы жаловались на густые туманы и ядовитые испарения, исходящие от стоячей воды Ведьминой топи. Обилие полезных растений и труднодоступность этой среды, возможно, являются основной причиной того, что ведьмы живут в таких мрачных условиях.
Болотные ведьмы — замкнутые существа, которые редко попадаются на глаза путешественникам. Владельцы местных таверн рассказывают истории о ведьмах, которые были первыми последователями И'ффре. Они же рассказывают о том, что ведьмы едят кости непослушных детей. Но эти рассказы существуют лишь для того, чтобы держать в узде непослушных отпрысков и доверчивых крестьян. Исследователь ЛегионаАмфион Гаргилий пережил встречу с ведьмой. Он описал её, как «высокую и худую женщину с диковатыми повадками. Она одета в старую рваную одежду, склонна к накопительству и ухаживает за своим болотом, как крестьянин за своей плодородной землёй». Ведьмы могущественны, но их внешность вызывает отторжение. Они не задумываясь могут отрубить конечности неосторожным путешественникам (о чём свидетельствует отсутствующая у Амфиона рука) или сжечь их огненной магией. Их природа явно гнусна и непристойна, но их происхождение остаётся неизвестным.
[Путеводитель достаточно хорошо описывает Ведьмину топь. Но как его создатели умудрились забыть упомянуть про запах?]
Чуть не потеряв ботинок в трясине, я выбрался из тумана и грязи в гигантский Гленумбрийский лес. Я пытался развести костёр, когда меня напугала появившаяся рядом женщина в зелёно-коричневых одеждах. Она произнесла: «Никакого огня, чужеземец. Следуй за мной».
[Таинственное и высокое Вещее древо Белдамы]
Меня сопроводили в долину вещуний Белдамы. На поляне возвышалось огромное Вещее древо, гигантская разновидность дуба, тень от кроны которого закрывает небо. Я заметил костры, маленькие деревянные хижины, укрытые свисающим мхом, и палатки по всей долине. Гибкая ведьма тихо произнесла: «Выпей бульона. Оставайся среди наблюдателей Зелёного и следи за своими манерами».
Для примитивных людей эти вещуньи, вели себя вежливо и уважительно. По крайней мере, до тех пор, пока я не попросил пустить меня в одну из их хижин. Это привело к хмурым взглядам и быстрому отказу. Старшие вещуньи, кажется, видели меня насквозь. Но бульон был хорош, я устроился на ночь просто прислонившись к палатке одной из вещуний.
Некоторое время спустя я вздрогнул и проснулся. Шум леса заглушался звуками ритмичного пения. Сияние Вещего древа было единственным источником света. Я потёр шею, почувствовав сырость и озноб. Поэтому, увидев открытую дверь хижины неподалёку, я счёл это за приглашение. Кровать вещуньи выглядела удобной — кожа, грубое бельё, — но я предпочёл осторожность комфорту и устроился рядом с ещё тёплыми углями очага.
Сны были прерывисты. Помню только хриплый голос: «Свеча в твоей голове горит».
Культы ведьм Северного Хай-Рока. Вафимелес Мастерет, хранитель знаний
Вещуньи Белдамы, один из примерно десятка известных ковенов, разбросанных по всему Тамриэлю, представляют собой особый интерес для имперских исследователей. Белдама находится в густых лесах центральной Гленумбры, сложно доступных из-за неровного рельефа и сильно развитой растительности. Очень мало кто встречался с белдамскими вещуньями (другое название сестер-хранительниц, или ведьм), но рассказывают об их стоянках, скрытых в темноте под сенью древних дубов, и изощренных ритуалах во славу Джефре, одного из аспектов И'ффре, самого почитаемого бога из пантеона босмеров.
Состоящий исключительно из женщин, ковен вещуний Белдамы появился в те времена, когда И'ффре трансформировал себя в первого из Эльнофей (они же «Кости Мира») и установил законы природы. И хотя очевидно, что это всего лишь миф, но все вещуньи Белдамы истово верят, что являются потомками Эльнофей. В точности не ясно, следует ли считать вещуний добрыми или злыми, но все признают их сверхъестественную сущность и силу. С незыблемым уважением относятся они к природе, взяв на себя обязанности хранителей леса. Большинство бретонцев считают их опасными ведьмами, которых следует скорее задабривать, нежели почитать. Так что неудивительно, что вещуньи Белдамы обитают в наименее населённых областях Хай-Рока.
Вещуньи Белдамы любит собираться вокруг загадочного и, как утверждают, гигантского Вещего древа. Оно окружено неестественным сиянием и не похоже ни на одно другое дерево в северных лесах Тамриэля. Если Империя задумается о захвате земель, угроза вырубки леса может стать хорошим средством запугивания местного населения, но существует вероятность, что у вещуний Белдамы в распоряжении имеется таинственная магия, способная предотвратить вторжение.
На окраине леса я обнаружил широкую дорогу с потрёпанным указателем на Делейнову Лесопилку. Дорога вилась сквозь низкие холмы, солнце согревало мои кости. Я остановился, чтобы вытащить камешек из ботинка, и увидел деревню впереди. Неожиданно меня окрикнул низенький старичок, тащивший на плечах огромный мешок.
— Купишь мои товары? — спросил он.
Я изучил коллекцию звенящих жестяных горшков, помятых чашек и прочий скарб, едва подавив смешок.
— Эти безделушки ничего не стоят, старый дурак! — воскликнул я, возможно, слишком злобно. — Даже в могиле нищего найдутся вещи получше! Проваливай!
Старик перестал греметь поклажей и остановился, как вкопанный. Я спешно прошёл мимо.
[Дикий оборотень бретонских лесов]
Не успел я уйти хоть сколь-нибудь далеко, как за спиной раздался сильный грохот. Я подумал, что старик упал, но обернувшись, увидел его красные глаза. Он устремил свой взгляд на меня, стал расти прямо у меня на глазах, начал рычать и содрогаться, как сумасшедший. На теле старика стала появляться шерсть, а спустя несколько секунд на землю упали его старые лохмотья. Когда его нос превратился в чёрную собачью пасть, а кости хрустнули и искривились, я, наконец, побежал. Меня угораздило обидеть оборотня.
Я бежал со всех ног, развязанный ботинок слетел куда-то в канаву. Я чувствовал, как горячее дыхание обжигает мою шею. Осмелившись обернуться, я увидел, как зверь останавливается, подбирает упавшую флягу и продолжает погоню. Я благодарил всех Восьми богов (всех по порядку), когда приблизился к страже Делейновой Лесопилки, а оборотень оказался на расстоянии выстрела из лука. Мой преследователь взревел и помчался в обратно в поле, всё ещё таща свой рюкзак, а я налетел на городского стражника.
Если бы этот собиратель хлама не был так привязан к своему барахлу… ох, об не стоит и думать.
Как обходиться с вервольфами. Венустиний Перквитин
Не имеет значения, служите ли вы в гарнизоне Камлорна или страдаете от нордского негостеприимства в Скайриме, но каждый имперский гражданин должен знать признаки ужасной болезни — ликантропии. С ростом числа нападений существ, инфицированных саническим люпинусом, необходимо внимательно прочесть нижеследующее и вести себя соответственно.
Бочки и прилавки на рынке завалены собачьим корнем? Вы заметили, что местные жители натирают этим корнем деревья и заборы? Следовали по странным следам животных, которые внезапно оборвались? В деревенских храмах ютятся нищие с расширенными от ужаса глазами и рваными ранами на лице и теле? Слышен волчий вой, когда ни одного волка вокруг нет? Что ж, тогда в окрестностях могут присутствовать волки-оборотни (или, ещё страшней, медведи-оборотни).
Вервольфы — выносливые гибриды с сильными челюстями, а также когтями на руках и на ногах. Они на три ладони выше, чем орки, и крайне кровожадны. Если вы столкнулись с таким, но не слишком уверены в надёжности своих доспехов и оружия, любой ценой попытайтесь сбежать. Если возможно, толкните в сторону ликантропа кого-то из местных и, пока тварь насыщается, найдите укрытие или ускачите на лошади.
Если сражаться с вервольфом всё же придётся, вооружитесь любым серебряным оружием, так как оно доказало свою исключительную эффективность. Но будьте готовы к тяжёлым ранам и возможности заражения. Если это произойдёт, доложите старшему офицеру и приготовьтесь к последнему обряду Аркея и скорой смерти.
Я взял свой ботинок и направился в местную таверну. Веснушчатая официантка, подавшая мне сосиски, ахнула, указав на моё перо:
— Это перо гарпии! — завопила она, обнажив зубы.
— Да, — ответил я. — Перо особенно прочное и позволяет мне реже окунать его в чернила.
— Должно быть, ты нашёл его в Ревущем утёсе! — сказала она и стала рассказывать про королеву гарпий названную Крылатой Скверной.
На следующее утро я решил свернуть с прямого пути в Даггерфолл, чтобы понаблюдать за этими причудливыми созданиями. Я последовал указаниям женщины и через час оказался среди гнездовий Ревущего утёса.
Здесь было огромное количество гарпий. Я спрятался в кусты и быстро зарисовал энергичную особь со всеми её нескромностями. Не позволяйте их человекообразному облику обмануть вас — у этих существ отсутствуют даже зачатки цивилизованности. Я видел, как они изрыгают переваренную пищу, чтобы накормить своих детёнышей, и ссорятся друг с другом, громко визжа и пуская в ход острые когти. Возвращался я с тремя подобранными перьями и подтвердившимся уважением к торговцу, который продал мне перо гарпии.
Хотя происхождение гарпий и способы их размножения недостаточно изучены (это действительно является предметом горячих споров среди мудрецов Имперского города), эти примитивные существа, похоже, связаны с птицами. Не смотря на то, что происхождение этих жестоких, злобных тварей, является предметом обсуждений, фестиваль Ригламета (отмечаемый по всему Хаммерфеллу) называет гарпий продуктом древнего союза женщин с воронами.
Гарпии довольно опасны для неосторожного путешественника. Их гнёзда были замечены по всему западному Тамриэлю, везде, где есть скалы и утёсы. Потревоженные или спаривающиеся гарпии общаются с помощью системы предупреждающих криков и трелей. И правда, они кажутся достаточно умными, чтобы иметь зачатки собственного языка. Звуки, которые они издают, могут усиливаться с помощью небольших усиков под подбородком.
С точки зрения биологических процессов жизнь гарпий проходит так же, как у обычных птиц. Они строят гнёзда (кучка камней, сложенные ветки, мох, листья и собственная слюна), откладывают яйца и приносят пищу для своих детёнышей. Они собираются вместе в простые матриархальные общества, почитая старейших или самых сильных членов стаи. Они питаются сырой плотью, не обращая внимание на её происхождение. Гарпии спокойно съедят мясо убитого оленя, путешественника или падаль недельной давности. Они яростно охраняют свою территорию с помощью ядовитых когтей, обычно стремясь расцарапать незваным гостям лицо. Говорят, старые гарпии даже владеют магией.
[Даггерфолл: на самом деле улицы более оживлённые, чем изображено на картине, но мне не хотелось заслонять причудливую архитектуру]
Моё путешествие в Даггерфолл было спровоцировано тем, что Императорский путеводитель был якобы неточен. Странно, но эта история кажется точной.
[Город Даггерфолл]
Королевский дом Делейн занимает центральное место в недавней истории города Даггерфолл. Королевский род Делейнов восходит к королю Донелю, правившему городом-государством с 342 по 401 год Второй эры. Его сестра Женевьева вышла замуж за Сержа, который был из Адламского шахтёрского конгломерата Нортмура. А король Донел женился на леди Сильвии Гарклай из Альдкрофта в Гленумбре. Эти два союза укрепили дом. Титул перешёл от сына (Антона I) к дочери (Донелле) и к сыну (Антону II) до того, как король Бергамот (племянник Антона II и единственный оставшийся в живых наследник) занял трон в 2Э 515.
Бергамот сыграл ключевую роль вместе с Эмериком в очищении Даггерфолла от предельцев во время восстания Дуркораха, после чего он подписал первый Даггерфолльский Ковенант. Он умер во время эпидемии Кнахатенского гриппа. Король Фольберт Широкий унаследовал трон помогая Вэйресту во время войны Рансера и играя важную роль в новом Даггерфолльском Ковенанте 567 года. Фольберт считает нынешнее превосходство Вэйреста простым везением. Если Вэйрест оступится, Фольберт обязательно воспользуется возможностью вернуть Даггерфоллу доминирующее положение в Хай-Роке.
После осмотра местной Гильдии бойцов, зарисовки бретонского фонтана и отказа в посещении замка Даггерфолла, я провёл день, рисуя впечатляющую мозаику Гильдии магов, располагающуюся на втором этаже здания. С некоторой долей удивления должен признать, что это отделение гильдии практически такое же изысканное и элегантное, как его собрат в Имперском городе! Моё восхищение умерил спор с библиотекарем, отказавшимся признавать, что я в Империи получил лучшее образование, чем он в своей местной школе. Этот высокомерный маленький библиотекарь должен знать своё место!
Горячий очаг издавал потрескивающие звуки. Хозяин таверны Грегуар Лафон принёс заказанный жаренный бычий окорок и гарнир как раз в тот момент, когда я наносил последние штрихи на изображение таверны «Румяный лев». Когда я угостился этим сочным пиршеством и заказал ещё медовухи, рядом со мной сел широкоплечий редгард.
— Какая великолепная картина, — заметил он с улыбкой, а затем добавил: — Что у вас за пойло?
— Мёд, спасибо, — ответил я. — Я не расслышал вашего имени.
— Увафа. Из Сентинеля. Мой хозяин ищет декоратора, и вы идеально подходите для его нужд.
Я всё ещё жевал.
— Тысяча извинений! Где мои манеры. Ешьте свой обед. Я буду у очага.
Я был заинтригован. Многие из этих редгардов были торговцами с лишним золотом, а мне нужен был каждый золотой до последней монеты для предстоящей свадьбы. Опустошив свою тарелку, я довольно отрыгнул и подошёл к Увафе, чтобы спросить о возможной работе.
— Я мог бы выделить несколько дней и сделать перерыв в своём путешествии… Боже, этот мёд горчит. А почему бы не использовать местных мастеров?
Увафа ухмыльнулся.
— Потому что мой хозяин хочет имперца.
Увафа пристально посмотрел на меня и вдруг наклонился вперёд.
— Флакк, можете проследить за моим пальцем взглядом?
Я чувствовал себя немного ошеломлённым. Сноп странного света затуманил моё зрение. Я кивнул, когда Увафа взмахнул своей латной перчаткой передо мной. Я помню как он сказал:
— Хорошо. Следуй за мной на улицу.
Мои следующие воспоминания — это размытые тёмные фигуры и цвета — грязные чёрные переулки, изнанка Даггерфолла. Я брёл, пошатываясь и стал довольно разговорчив. Этот чудовищный Увафа, очевидно, дал мне какой-то наркотик. Кажется, я слышал, как он сказал что-то вроде «готовься к Отметине Червя»… Да, это он и сказал. Он больше не был дружелюбным. Меня посадили в телегу? Да, посадили! И я вспомнил, как споткнулся о собаку, а затем наклонился, чтобы погладить её. Я кажется был сильно одурманен. Пёс зарычал на Увафу и бросился на него. Я уселся на землю и смотрел, как пёс кусает культиста, пока шум не привлёк стражу Даггерфолла. Помню крики «Подлец!», доносившиеся вслед вероломному Увафе.
Я обязан этой собаке жизнью.
Некромантия в современном Тамриэле. Вафимелес Мастерет, хранитель знаний
В былые времена вечный покой считался неизбежным концом. Но сегодня некромантия расползается по всему Тамриэлю. Агенты, пожелавшие остаться неизвестными, совершенно точно установили, что культ Чёрного Червя и есть та коварная сила, ответственная за распространение тёмного искусства. Эта секта, когда-то совершенно секретная, ширится и искушает слабых духом обещаниями безмерной власти. Гильдия магов, бывшая главным противником культа, пребывает ныне в Сиродиле в опале и изгнана из Имперского города, а орден Чёрного Червя, судя по всему, наращивает влияние.
Тайные ячейки некромантов, именуемые Гнёздами Червя, возглавляют жрецы, что носят титул анахоретов Червя. Эти жрецы даже могут переродиться в нежить, после чего их начинают называть червями-отшельниками. Постоянно рядом с ними находится призванная или возвращённая к жизни нежить, выступающая в роли защитников. Лидер этого культа — альтмер-маг Маннимарко, имя которого культисты никогда не произносят вслух. Вместо того они называют его (шёпотом) Королём Червей. Ничего более не должно быть написано о нём; нити его могущества и влияния словно змеи протягиваются всюду.