| |||
| |||
| Вес: 1 | Цена: 50 
| ||
| Эффект: Колдовство +1 | |||
| |||
| |||
| Вес: 1 | Цена: 100
| ||
| Эффект: Колдовство +1 | |||
| |||
| |||
| Вес: 3 | Цена: 275
| ||
| Эффект: Колдовство +1 | |||
- Обобщающая статья: 2920, последний год Первой эры
- предыдущая книга — 2920, Месяц Огня очага (т. 9);
- следующая книга — 2920, Месяц Заката солнца (т. 11).
Местонахождение[]
Morrowind[]
- Тель Арун — в верхней башне;
- Суран — в храме;
- Садрит Мора — Дом Совета Телванни.
Oblivion[]
- Анвил — холл часовни Дибеллы, в комнате напротив входа.
Skyrim[]
- Разделённое ущелье — в комнате со стеной Слов;
- Курган Железный — на теле Бим-Джа в ходе квеста «Совершеннолетие»;
- Дом Белина Хлаалу в Виндхельме — на чердаке, в углу за комодом;
- Алтарь жертвоприношений — на алтаре в центре;
- Недалеко от Айварстеда, на холме возле озера Гейр, южнее Зала Гейрмунда, на теле некроманта.
Текст[]
2920, книга десятая
Последний год Первой эры
Карловак Таунвей
10, месяц Начала морозов, год 2920-й
Фригиас, Хай Рок
Существо перед ними мерцало, его взгляд казался безжизненным, рот открывался и закрывался, словно существо вспоминало, как это делать. Капля слюны показалась из-за его клыков и повисла. Турала никогда не видела ничего подобного. Существо было огромно и похоже на рептилию, но опиралось на ноги, как человек. Министера радостно зааплодировала.
«Дитя моё, — прокаркала она. — Ты проделала такой большой путь за такое короткое время. О чём ты думала, призывая этого даэдрота?»
Турале понадобилось несколько мгновений, чтобы вспомнить, что она, собственно, вообще ни о чём не думала. Она была потрясена тем, что проникла из материи реальности в царство Обливиона, и выдернула оттуда это отвратительное существо, призвав его в мир силой своего сознания.
«Я думала о красном цвете, — сказала Турала, сосредотачиваясь. — О его простоте и ясности. А потом — я пожелала и произнесла чары. И вот что я наколдовала».
«Желание — могущественная сила для молодой ведьмы, — сказала Министера. — И оно хорошо сработало. Потому что этот даэдрот по сути простая сила духов. А можешь ли ты так же легко освободить своё желание?»
Турала закрыла глаза и произнесла освобождающее заклинание. Чудовище побледнело, как картина на солнце, все ещё смущённо моргая. Министера обняла свою ученицу, тёмного эльфа, и радостно засмеялась.
«Мне до сих пор не верится, ты с ковеном всего месяц и один день, а уже превзошла большинство здешних женщин. В тебе могущественная кровь, Турала, ты касаешься духов, как будто ты касаешься любовника. В один прекрасный день ты возглавишь этот ковен — я видела это!»
Турала улыбнулась. Приятно, когда тебя хвалят. Герцогу Морнхолда нравилось её красивое лицо; а её семья, до того, как она обесчестила их, превозносила её манеры. Кассир был просто товарищем: его комплименты ничего не значили. Но с Министерой она чувствовала себя дома.
«Ты будешь возглавлять этот ковен ещё много лет, старшая сестра», — сказала Турала.
«Мне бы этого хотелось. Но духи — изумительные товарищи и большие правдолюбцы, они часто туманно отвечают на вопросы „когда“ и „как“. Их нельзя винить. Вопросы „когда“ и „как“ очень мало значат для них, — Министера открыла дверь хижины, позволяя свежему осеннему ветру развеять горький и зловонный запах даэдрота. — А теперь, мне нужно отправить тебя с поручением в Вэйрест. Это всего неделя пути в один конец. Возьмёшь с собой Дориату и Целефину. Как мы ни стараемся быть самодостаточными, есть травы, которых мы вырастить не можем, и похоже, придётся нам потратить целую кучу драгоценных камней. Важно, чтобы люди в городе считали тебя одной из мудрых женщин Скеффингтонского ковена. Ты увидишь, что от дурной славы гораздо больше пользы, чем неприятностей».
Турала сделала то, о чём её просили. Когда она и её сёстры садились на лошади, Министера принесла её дочку, маленькую пятимесячную Босриэль. Чтобы она поцеловала маму на прощанье. Ведьмы полюбили маленькую девочку, дочь злобного герцога, рождённую у диких айлейдских эльфов в лесу в самом сердце Империи. Турала знала, что женщины будут защищать её ребёнка даже ценой собственной жизни. После долгих прощаний и поцелуев, три молодые ведьмы ускакали в лес, под красный, золотой и оранжевый покров.
12, месяц Начала морозов, год 2920-й
Двиннен, Хай Рок
К вечеру миддаса в таверне «Обиженный Дикобраз» было полно народа. Огонь в яме в центре комнаты освещал собравшихся завсегдатаев почти зловещим светом и делал скопище тел похожим на сюжет гобелена о наказании Арктурианских Еретиков. Кассир уселся на своё обычное место и заказал кувшин эля.
«Ты виделся с бароном?» — спросил Палит.
«Да, у него вроде есть работа для меня во дворце Урвейус, — гордо сказал Кассир. — Но большего я тебе сказать не могу. Сам понимаешь, государственная тайна и тому подобное. Почему тут сегодня столько проклятого народа?»
«В гавань только что пришёл корабль тёмных эльфов. Они только что вернулись с войны. Я только ждал твоего прихода, чтобы представить тебя другим ветеранам».
Кассир покраснел, но сумел набраться сил, чтобы спросить: «Что они тут делают? У нас что, перемирие?»
«Я точно не знаю, — сказал Палит. — Но говорят, император и Вивек снова начали переговоры. А эти ребята хотят вложить деньги и считают, что у нас в Заливе достаточно тихо. Но мы всё узнаем точно, если поговорим с ними».
С этими словами Палит схватил брата за руку и потащил его в другой угол бара. Это произошло так внезапно, что Кассиру, чтобы вырваться, пришлось бы приложить немалые усилия. Путешественники-данмеры сидели у четырёх столов, болтали с местными жителями и смеялись. Это были хорошо одетые молодые люди, на вид торговцы, вели они себя немного развязно, хотя это было неудивительно, учитывая количество выпитого.
«Извините, — сказал Палит, вмешиваясь в беседу, — мой двоюродный брат Кассир немного застенчив, но он тоже был на войне, сражался за живого бога Вивека».
«Единственный Кассир, о котором я слышал, — сказал один из данмеров с широкой, пьяной улыбкой, пожимая Кассиру руку, — был Кассир Уайтли, по словам Вивека худший шпион в истории. Он был ужасным разведчиком, именно из-за него мы потеряли Альд Марак. Надеюсь, ребята, я вас ничем не обидел».
Кассир улыбался и слушал громкий рассказ о его неудаче с такими увлекательными подробностями, что собравшиеся за столом то и дело заходились от смеха. Кто-то смотрел в его сторону, но никто из местных не думал, что дурак, о котором рассказывают, стоит рядом и слушает. Лицо его двоюродного брата выражало боль и разочарование, ведь он считал, что Кассир вернулся в Двиннен великим героем. И уж конечно обо всём узнает барон, а с каждым пересказом этой истории поведение в ней Кассира казалось слушателям ещё более глупым.
Каждой частичкой своей души Кассир ненавидел живого бога Вивека.
21, месяц Начала морозов, год 2920-й
Корда, в ослепляющей белой мантии и форме жриц консерватории Хигат Морвы, прибыла в город вскоре после того, как закончилась первая зимняя буря. Сквозь облака пробилось солнце и на улицах с сопровождением появилась красивая, молодая девушка-редгард, направлявшаяся ко дворцу. Сестра её была высокой, худенькой, угловатой и высокомерной, а Корда, наоборот, маленькой круглолицей девушкой с большими карими глазами. Горожане сразу же начали сравнивать сестёр.
«И месяца не прошло с казни леди Риджи», — пробормотала горничная, выглядывая из окошка и подмигивая своей соседке.
«И меньше месяца, как сестру забрали из монастыря, — согласилась другая женщина, наслаждаясь обсуждением интриги. — Эта красотка не просто так сюда приехала. Риджа была невиновна, а посмотрите, чем она кончила».
24, месяц Начала морозов, 2920
Двиннен, Хай Рок
Кассир стоял на пристани и смотрел, как в воду падает ранний снег. Какая жалость, думал он, что он подвержен морской болезни. Теперь он никому не нужен был во всем Тамриэле, от востока до запада. Историю Вивека о его разведческих талантах мусолили во всех тавернах. Барон Двиннена разорвал контракт с ним. Нет сомнений, что в Даггерфолле над ним тоже смеются, и в Даунстаре, Лилмате, Риммене, Гринхарте, а может, ещё и в Акавире, и в Йокуде. Может быть, лучше всего прыгнуть в воду и утопиться. Впрочем, эта мысль недолго занимала его: Кассира терзало не отчаяние, а ярость. Бессильный гнев, с которым он никак не мог справиться.
«Простите, сэр, — сказал чей-то голос у него за спиной, заставив его подпрыгнуть. — Простите, что побеспокоил вас, но не могли бы вы порекомендовать дешёвую таверну, где можно провести ночь».
Это был молодой человек, норд, за плечами у него висел мешок. Очевидно, он только что сошёл с корабля. В первый раз за последние несколько недель кто-то смотрел на Кассира как на человека, а не как на величайшего идиота. Хотя у него было ужасное настроение и он не мог помочь юноше, но Кассир отнёсся к нему по-дружески внимательно.
«Вы только что прибыли из Скайрима?» — спросил Кассир.
«Нет, сэр, я туда направляюсь, — сказал парень. — Я еду домой. Я приехал из Сентинеля, а туда из Строс М'кая, а туда из Вудхарта в Валенвуде, а туда из Артеума в Саммерсете. Меня зовут Веллег».
Кассир представился и пожал Веллегу руку: «Вы сказали, что приехали из Артеума? Вы псиджик?»
«Нет, сэр, больше нет, — пожал плечами парень. — Я был изгнан».
«Вы что-нибудь знаете о том, как призывать даэдра? Видите ли, я хочу наложить проклятие на одну очень известную личность, можно даже сказать на живого бога, и у меня ничего не получается. Барон даже видеть меня не хочет, но баронесса мне симпатизирует и даже допустила меня в Залы призывания. — Кассир сплюнул. — Я провёл все ритуалы, принёс жертвы, но у меня ничего не вышло».
«Это всё из-за Сота Сила, моего бывшего наставника, — с некоторой горечью ответил Веллег. — Принцы даэдра не будут приходить на зов простых людей до самого конца войны. Только псиджики могут советоваться с даэдра, да ещё кочевые колдуны и ведьмы».
«Ведьмы, говорите?»
29, месяц Начала морозов, год 2920-й
Фригиас, Хай Рок
Бледные лучи солнца с трудом пробивались сквозь затянувший лес туман. Турала, Дориата и Целефина подгоняли своих лошадей. Почва была влажной от тонкого слоя инея, они были нагружены и идти по горам было нелегко. Турала пыталась справиться с возбуждением из-за возвращения в ковен. В Вэйресте было очень интересно и ей понравилось, с каким страхом и уважением на неё поглядывали люди. Но в последние несколько дней она могла думать только о возвращении к своим сёстрам и ребёнку.
Горький ветер сдувал ей волосы на лицо, так что она не видела ничего, кроме тропы перед собой. Она не слышала приближения всадника, пока он не появился прямо перед ней. Повернувшись и увидев Кассира, она вскрикнула от радости при виде старого друга. Его лицо было бледным и усталым, но она отнесла это за счёт путешествия.
«Что привело тебя назад во Фригиас? — улыбнулась она. — Тебя плохо приняли в Двиннене?»
«Сносно, — сказал Кассир. — Но мне нужна помощь Скеффингтонского ковена».
«Поехали с нами, — сказала Турала. — Я отведу тебя к Министере».
Четвёрка продолжила свой путь, ведьмы развлекали Кассира рассказами о Вэйресте. Было очевидно, что Дориате и Целефине редко предоставлялся случай покинуть ферму Старой Барбин. Они родились там и были дочерьми и внучками скеффингтонских ведьм. Жизнь обычного города в Хай Роке была для них экзотикой, как и для Туралы. Кассир говорил мало, но улыбался и кивал головой, поощряя их рассказы. К счастью, они не слышали историю о его «подвигах» на службе в армии Вивека. А если слышали, то хотя бы ничего об этом не говорили.
Дориата дошла до самой середины слышанной ею в таверне истории о воре, который оказался запертым на ночь в ломбарде, когда они добрались до знакомого холма. Внезапно, она замерла на полуслове. Дом уже должен был показаться, но его не было. Они пришпорили лошадей и помчались к тому месту, где раньше находился Скеффингтонский ковен.
Огонь уже давно погас. Не осталось ничего, кроме пепла, останков и поломанного оружия. Кассир сразу же распознал следы орочьего набега.
Ведьмы соскочили с лошадей, разглядывая останки. Целефина нашла оборванный, окровавленный кусок ткани, из которой был некогда сшит плащ Министеры. Она прижимала его к покрытому золой лицу и рыдала. Турала звала Босриэль, но единственным ответом ей был ветер, разгоняющий пепел.
«Кто это сделал? — кричала она, слезы катились по её лицу. — Клянусь, что призову само пламя Обливиона! Что они сделали с моим ребёнком?»
«Я знаю, кто это сделал, — тихо сказал Кассир, слезая с лошади и подходя к ней. — Я уже видел это оружие раньше. Это работа убийц, нанятых герцогом Морнхолда. Я боялся, что встречусь с ними в Двиннене, но не думал, что они найдут тебя здесь».
Он помолчал. Солгать было легко. Прекрасная импровизация. Больше того, он сразу же понял, что она поверила его словам. Её ненависть к герцогу из-за жестокости, которую он проявил к ней, стихла, но не исчезла. Один взгляд на её пылающие глаза сказал ему, что она призовёт даэдра и обрушит их общую месть на Морровинд. А что самое главное, даэдра прислушаются к ней.
И они прислушались. Ибо сильнее желания только ярость. Даже ошибочная ярость.